Он юнга, его родина – Марсель,
Он обожает пьянку, шум и драки.
Он курит трубку, пьет английский эль,
И любит девушку из Нагасаки.
У ней прекрасные зеленые глаза
И шелковая юбка цвета хаки.
И огненную джигу в кабаках
Танцует девушка из Нагасаки.
Янтарь, кораллы, алые как кровь,
И шелковую юбку цвета хаки,
И пылкую горячую любовь
Везет он девушке из Нагасаки.
Приехав, он спешит к ней, чуть дыша
И узнает, что господин во фраке,
Сегодня ночью, накурившись гашиша,
Зарезал девушку из Нагасаки.
Он обожает пьянку, шум и драки.
Он курит трубку, пьет английский эль,
И любит девушку из Нагасаки.
У ней прекрасные зеленые глаза
И шелковая юбка цвета хаки.
И огненную джигу в кабаках
Танцует девушка из Нагасаки.
Янтарь, кораллы, алые как кровь,
И шелковую юбку цвета хаки,
И пылкую горячую любовь
Везет он девушке из Нагасаки.
Приехав, он спешит к ней, чуть дыша
И узнает, что господин во фраке,
Сегодня ночью, накурившись гашиша,
Зарезал девушку из Нагасаки.
Песня о девушке из Нагасаки на самом деле не относится к числу чисто блатных. Текст написан в конце 20-х годов поэтессой Верой Инбер (1) на музыку Поля Марселя. Песня была популярна среди уголовников наряду с множеством других произведений «морской романтики» («В Кейптаунском порту», «На корабле матросы ходят хмуро», «В нашу гавань заходили корабли» и пр.) В босяцкой среде было много бывших матросов, значительно влияние моряцкой субкультуры на уголовный мир (сюжеты татуировок, морские словечки в блатном жаргоне и т. д.) |
Комментариев нет:
Отправить комментарий